1
Любовь со мной беседует всечасно
И дивное о Дивной возвещает,
Чего порой мой разум не вмещает,
Ища постичь, сбивается с пути.
А весть Любви все льется сладкогласно
И внемлющей души не насыщает;
Пьет звук душа, но скорбь ее смущает:
Глаголы где для вести той найти?
Так, должен я молчаньем обойти
Что пленной мысли неисповедимо.
Иное же из вести благодатной,
Что сердцу и понятно, —
Нет слов изречь: без слов иду я мимо.
А потому, коль песнь моя нема,
Коль не поет о Ней непогрешимо, —
Мое в том скудоумье, не сама
Владычица повинна, — дух мой нищий
Вас напитать Любви небесной пищей.
2
Не видит Солнце, что весь мир обходит,
Красы такой, как в час, когда осветит
Обители, что Светлому ответит,
Улыбкою пресветлая Жена.
И каждый горний Ум очей не сводит —
С Нее; и здесь, кого Любовь отметит,
Ее ж опять в мечтах влюбленных встретит,
Когда сойдет на сердце тишина.
Излюблена Творцом своим Она:
Он силы льет в Нее преизобильно,
Избыточней, чем сколько жизни тварной
Довлеет. Лучезарный,
Из благодати сотканный, умильно
Душа свой облак, чистая, влачит.
И видеть облак — око не бессильно:
В сердца чрез очи Дивная лучит
Своих послов; сердечные желанья
Летят из плена к ней, как воздыханья.
3
Над Нею сила свыше привитает,
Как луч на боговидцах-херувимах:
В том каждая из жен, достойно чтимых,
Уверится, потщась Ее узнать.
Заговорит ли, — некий дух слетает,
Свидетелем словес, с высот незримых, —
И явно всем, сколь благ, землей ценимых,
Божественная больше благодать.
Пленяет нежной прелести печать
В Ее движенье каждом и деянье,
И каждое любовь зовет различно.
О Ней сказать прилично:
Все, что ни есть в Жене, все — обаянье!
Лишь то прекрасно, что подобно Ей!
Так учит нас живой красы сиянье,
Что может чудо явью стать очей, —
И в вере укрепляет человека.
Такой Ее замыслил Бог от века!
4
Ты б уловил в чертах Ее обличья
Все радуги небес, всю радость рая.
Сверкает смех и блещет взор, играя:
Сокровищница здесь любовных чар!
Их ни изречь не в силах, ни постичь я:
Сияет солнце, зренье поборая;
Взор возведу — и слепну; замирая,
Уста немеют, — нищ хвалебный дар.
Ее красот божественный пожар
Дождит огни живые искр любовных.
Те души-искры — дум благих посевы.
Но грозовые гневы
Те пламени для плевел в нас греховных!
Пусть красотой надменная жена,
Убранств не приобретшая духовных,
На Оную воззрит, сколь Та скромна, —
И устыдится, гордая, Смиренной.
Такой Ее промыслил Вождь вселенной!
5
О песнь! Другой Ты, мнится, прекословишь,
Сестре своей — той песни, что надменной
Зовет Жену, Ее же столь смиренной,
Столь кроткою живописала Ты.
Что в том? Ты все ж неложно славословишь
Лазурный свод, в сиянье неизменный
Хоть в солнце взор и немощный, и пленный
Готов признать источник темноты.
Затмилися небесные черты
Когда Ты песнь женой высокомерной
Обман души недужной отражала.
Зане душа дрожала
Пред ней; и ныне трепет суеверный
В Ее соседстве дух объемлет мой...
Вот, если спросят, твой нелицемерный
Ответ! Иди же с речью к Ней прямой.
«Когда тебе я, Госпожа, по нраву,
Всех совершенств Твоих скажу я славу!»
|